Мы уже несколько дней как дома, в Москве, втягиваемся в повседневные хлопоты, за окном поливают дожди, с раннего утра от трассы-соседки в квартире становится шумно, а я все никак не могу забыть берег моря и бесконечное спокойствие, которое оно, Черное море, давало мне…
Мы жили в Анапе, точнее, в десяти минутах езды от города, в санатории, три недели. Целых три недели! – думала я до отъезда... Всего три недели! – возвращаясь домой. Это было первое наше с сыном путешествие на юг. Первое для него, семилетнего, вообще, и первое в компании детей с гемофилией - в частности. Матвей и удивлялся этому (все-таки не каждый день встречаешь 50 человек с таким же, как у тебя, заболеванием), и радовался такому количеству друзей…
И действительно, один он там не оставался…Разве что на лечении, когда надо было делать ингаляции или принимать лечебные ванны. Мальчишки играли вместе и на пляже, и вечером на детской площадке, и даже в самое жаркое время суток: мы, мамы, прятались от солнца в своих номерах, а наши дети собирались шумной толпой в холле четвертого этажа… Им можно было не объяснять друг другу, почему болит локоть или почему надо сделать укол... А в остальном, конечно, их игры были обыкновенными играми обычных мальчишек, с обидами, спорами и диким хохотом.
На берегу, правда, обид не наблюдалось: море успокаивало всех. Мы старались поймать каждую минуту драгоценного юга, на который возлагали большие надежды – ведь соленая вода творит чудеса, восстанавливая поврежденные суставы, излечивая гематомы и синяки. Поэтому бегали на пляж утром, покуда солнце еще не становилось раскаленным, и обязательно ходили туда в часа четыре, когда оно постепенно начинало оседать за горизонт…
Море, оказывается, живет своей жизнью: утром оно тихое, прохладное и чистое, а к вечеру вдруг набежит волна и прибьет целую заводь тины, зато вода станет теплее… Даже если воздух раскален, море может оставаться ледяным, особенно после шторма: вода поднялась с глубин и никак не желает прогреваться, несмотря на мелководье…
Надо сказать, что последнее обстоятельство оказалось просто подарком: никто из детей не боялся глубины, где она, глубина? Наверное, вон там, далеко, около буйка, куда доплывают некоторые мамы… А они, дети, могут вытворять чудеса тут, около берега… Можно покачаться на волнах, постоять на руках, надеть очки для плавания и пособирать со дна ракушек, можно без конца нырять и брызгаться, и это счастье, настоящее счастье…
Мы ходили на пляж в шторм, ходили, когда вода была намного холоднее, чем воздух, ходили, когда все было наоборот. Мы хотели, чтобы море лечило наших детей, и не только море, но и солнце, и песок, и воздух, и ветер, и брызги. Мы гуляли по колено в воде, когда купаться было запрещено, и разрешали детям купаться дольше, чем обычно, когда запреты снимались…
Еще, конечно, были бесконечные замки из песка и сложные системы каналов, которые строили наши мальчишки. Поэтому шторм, случившийся вскоре после нашего приезда, бушевавший несколько дней и расстроивший многих, почти не смутил лично меня: долгие месяцы мы лечили пораженные голеностопные суставы Матвея ножными ваннами с морской солью, а тут – пожалуйста, рой ямки в песке, мочи и лечи ножки, никакой шторм не помеха….
Когда дети играли, мамы могли поговорить. Как и наши пацаны, мы понимали друг друга с полуслова – вы можете представить себе, какой это подарок? Тому, кто вынужден оставить работу из-за болезни ребенка, чей круг общения ограничен. Но молчать и просто смотреть на море было, пожалуй, ничем не хуже… Иногда мы с сыном оказывались на пляже без привычного окружения, и тогда он копал очередной колодец, а я лежала и смотрела, смотрела, смотрела на воду, волны, небо и облака… Мне казалось, так может продолжаться вечность, и от меня уходят все тревоги, заботы, волнения и суета. И что меня теперь ждет только хорошее, и все сложности я переживу легко…
А вечером мы шли на ужин, а ужин, как и обед с завтраком, был более чем обильный, и там, после целого дня купаний и беготни, мой, например, сын мог съесть за себя и за того парня… Перед сном – обязательный душ, а также привезенная из дома книжка, последние предложения которой дочитывались уже дремлющему, уставшему от впечатлений ребенку…
И теперь это уже только воспоминания… чудесные, яркие, счастливые. Я смотрю на загар и выгоревшую челку своего сына, и мне опять становится спокойно и радостно. Знаете, а он уже приготовил водяной пистолет для поездки в следующем году… И говорит мне: мама, мы обязательно туда вернемся!
Мы уже несколько дней как дома, в Москве, втягиваемся в повседневные хлопоты, за окном поливают дожди, с раннего утра от трассы-соседки в квартире становится шумно, а я все никак не могу забыть берег моря и бесконечное спокойствие, которое оно, Черное море, давало мне…
Мы жили в Анапе, точнее, в десяти минутах езды от города, в санатории, три недели. Целых три недели! – думала я до отъезда... Всего три недели! – возвращаясь домой. Это было первое наше с сыном путешествие на юг. Первое для него, семилетнего, вообще, и первое в компании детей с гемофилией - в частности. Матвей и удивлялся этому (все-таки не каждый день встречаешь 50 человек с таким же, как у тебя, заболеванием), и радовался такому количеству друзей…
И действительно, один он там не оставался…Разве что на лечении, когда надо было делать ингаляции или принимать лечебные ванны. Мальчишки играли вместе и на пляже, и вечером на детской площадке, и даже в самое жаркое время суток: мы, мамы, прятались от солнца в своих номерах, а наши дети собирались шумной толпой в холле четвертого этажа… Им можно было не объяснять друг другу, почему болит локоть или почему надо сделать укол... А в остальном, конечно, их игры были обыкновенными играми обычных мальчишек, с обидами, спорами и диким хохотом.
На берегу, правда, обид не наблюдалось: море успокаивало всех. Мы старались поймать каждую минуту драгоценного юга, на который возлагали большие надежды – ведь соленая вода творит чудеса, восстанавливая поврежденные суставы, излечивая гематомы и синяки. Поэтому бегали на пляж утром, покуда солнце еще не становилось раскаленным, и обязательно ходили туда в часа четыре, когда оно постепенно начинало оседать за горизонт…
Море, оказывается, живет своей жизнью: утром оно тихое, прохладное и чистое, а к вечеру вдруг набежит волна и прибьет целую заводь тины, зато вода станет теплее… Даже если воздух раскален, море может оставаться ледяным, особенно после шторма: вода поднялась с глубин и никак не желает прогреваться, несмотря на мелководье…
Надо сказать, что последнее обстоятельство оказалось просто подарком: никто из детей не боялся глубины, где она, глубина? Наверное, вон там, далеко, около буйка, куда доплывают некоторые мамы… А они, дети, могут вытворять чудеса тут, около берега… Можно покачаться на волнах, постоять на руках, надеть очки для плавания и пособирать со дна ракушек, можно без конца нырять и брызгаться, и это счастье, настоящее счастье…
Мы ходили на пляж в шторм, ходили, когда вода была намного холоднее, чем воздух, ходили, когда все было наоборот. Мы хотели, чтобы море лечило наших детей, и не только море, но и солнце, и песок, и воздух, и ветер, и брызги. Мы гуляли по колено в воде, когда купаться было запрещено, и разрешали детям купаться дольше, чем обычно, когда запреты снимались…
Еще, конечно, были бесконечные замки из песка и сложные системы каналов, которые строили наши мальчишки. Поэтому шторм, случившийся вскоре после нашего приезда, бушевавший несколько дней и расстроивший многих, почти не смутил лично меня: долгие месяцы мы лечили пораженные голеностопные суставы Матвея ножными ваннами с морской солью, а тут – пожалуйста, рой ямки в песке, мочи и лечи ножки, никакой шторм не помеха….
Когда дети играли, мамы могли поговорить. Как и наши пацаны, мы понимали друг друга с полуслова – вы можете представить себе, какой это подарок? Тому, кто вынужден оставить работу из-за болезни ребенка, чей круг общения ограничен. Но молчать и просто смотреть на море было, пожалуй, ничем не хуже… Иногда мы с сыном оказывались на пляже без привычного окружения, и тогда он копал очередной колодец, а я лежала и смотрела, смотрела, смотрела на воду, волны, небо и облака… Мне казалось, так может продолжаться вечность, и от меня уходят все тревоги, заботы, волнения и суета. И что меня теперь ждет только хорошее, и все сложности я переживу легко…
А вечером мы шли на ужин, а ужин, как и обед с завтраком, был более чем обильный, и там, после целого дня купаний и беготни, мой, например, сын мог съесть за себя и за того парня… Перед сном – обязательный душ, а также привезенная из дома книжка, последние предложения которой дочитывались уже дремлющему, уставшему от впечатлений ребенку…
И теперь это уже только воспоминания… чудесные, яркие, счастливые. Я смотрю на загар и выгоревшую челку своего сына, и мне опять становится спокойно и радостно. Знаете, а он уже приготовил водяной пистолет для поездки в следующем году… И говорит мне: мама, мы обязательно туда вернемся!
Лада Лапина
июль 2009 г.
Анапа
санаторий "Россиянка"
